Владимир, как давно вы занимаетесь спортом?

С пяти лет. У меня не было выбора. Мама — мастер спорта по легкой атлетике и тренер по плаванию, папа — мастер спорта по биатлону. Сначала было плавание, потом — легкая атлетика, в 1983 году я ушел в биатлон — до 1994 года. Завершил карьеру в юниорской сборной Эстонии — участвовал в чемпионатах Европы и мира. После этого я отдал приоритет работе, а спорт отошел на дальний план.

Почему вы решили снова уделять время спорту?

Однажды в 2007 году я заметил, что мой вес составляет уже 120 кг, а тело выглядит не совсем так, как хотелось бы. Решил привести себя в форму. Расспросил друзей и узнал, что большинство предпочитает тренироваться в World Class. И как раз тогда у них открылся новый клуб в той же башне Москва-Сити, в которой у меня был офис. Я начал занятия по два часа в день, до и после работы. За три месяца я избавился от 15 кг.

Как же в вашей жизни появился триатлон?

В какой-то момент ко мне подошел один из тренеров и предложил участие в спортивных играх World Class. Я засомневался, так как изначально цель у меня была совсем другая, и мой уровень подготовки не совсем соответствовал. Но за неделю он меня уговорил. Эти соревнования проходят два дня. Первый день — силовое многоборье, второй — триатлон. С силовым многоборьем я справился. Настало время триатлона, а это 400 метров вплавь, 12 км велогонки и 3 км бегом. У меня была установка, что я все смогу. Но она не сработала. Я доплыл последним, еле дошел до велосипеда, половину пути тащил его на себе, а дистанцию, которую предполагалось преодолеть бегом, прошел пешком. Это был удар по самолюбию.

Желание продолжать не отпало?

Наоборот! Я попросил тренера поработать со мной, чтобы к следующему году уже быть полностью готовым к таким нагрузкам. Это был абсолютно осознанный подход. В процессе я познакомился с самыми разными людьми, каждый из которых был силен в какой-то дисциплине. Со временем у нас сложился клуб в клубе. Мы вместе выезжали зимой кататься на лыжах, весной — на горных велосипедах, а летом даже выезжали с семьями. Набиралось около 80 человек. И однажды в 2009 году, зимой, мы этим составом преодолели одну из самых сложных кросс-кантрийных лыжных гонок La Transjurassienne. Трасса начинается во Франции, проходит через Швейцарию и заканчивается снова во Франции. Всего 76 км с подъемами на 5 км. На нашем любительском уровне мы очень хорошо выступили. После гонки один из нас предложил пройти дистанцию Ironman.

Вы уже знали, что это?

Нет. А узнав, что нужно 4 км проплыть, 180 км проехать на велосипеде, а потом еще 42 км пробежать, я поперхнулся и даже не поверил, что есть люди, которые способны это сделать за один день. Для меня это было нереально, но я загорелся этой идеей.

Что сказал тренер?

Он сказал, что мы сумасшедшие и не понимаем, на что подписываемся. Он полностью нас отрезвил и заявил, что в этом году мы должны попытаться пройти половину дистанции Ironman, а через год — уже целую, если все пойдет хорошо. В августе 2009 года в Германии на этапе Кубка Европы преодолели 2 км вплавь, 90 км на велосипеде и 21 км бегом.

Как вы себя чувствовали после этого?

Я был, как говорится, никакой. И морально, и психологически достиг своего предела. Вторую половину я бы не осилил.

Ничто не сравнится с ощущением, когда ты рассчитывал преодолеть дистанцию за 12–13 часов, а выполнил все за 10 часов и 20 минут.

Что было дальше?

Мы готовились и в июле 2010 года приняли участие в Ironman в Цюрихе. Мне понравились и сам процесс, и организация, и люди, которые там были. Ничто не сравнится с ощущением, когда ты рассчитывал преодолеть дистанцию за 12–13 часов, а выполнил все за 10 часов и 20 минут. Я почувствовал в себе потенциал для развития.

Какие планки вы себе наметили на будущее?

На тот момент я решил, что нужно проходить Ironman каждый год. Так я и делал, постоянно улучшая свой результат. А в 2013 году задался вопросом: неужели нет еще каких-то приключений?

Есть?

Конечно! Я принял участие в самом сложном марафоне в мире — в Сахаре. 250 км по пустыне, которые надо преодолеть за неделю. За спиной — рюкзачок с едой, комплектом одежды и медикаментами. И все. Воду организаторы дают ночью на привале. Это был безумный опыт, связанный прежде всего с выносливостью. Так я пришел к тому, что каждый год ставлю себе какую-то суперцель в спорте. Например, в 2015 году я попытался пробежать 200 км за 24 часа, правда, получилось только 186. Потом плавал через Босфор, принимал участие в различных ультратриатлонах и ультрамарафонах.

Какую дистанцию вы считаете особенной?

Однажды я познакомился с Лораном Лекампом, членом правления швейцарского часового бренда Carl F. Bucherer. Оказалось, он, как и я, страстно относится к спорту и предпочитает ставить себе, на первый взгляд, невыполнимые задачи. Он предложил мне стать другом бренда, а я предложил ему принять участие в Байкальском ледовом марафоне. Это в первую очередь испытание, связанное с устойчивостью к низким температурам и выносливостью, — 42,2 км по ледяной заснеженной трассе с контрольными точками через каждые 5 км. На запястьях у нас были часы Patravi ScubaTec. Решение надеть на марафон не специальные спортивные часы, а механические, дайверские, стало своего рода вызовом традициям Carl F. Bucherer и проверкой на прочность швейцарской механики.

Вы прошли всю дистанцию?

Мы преодолели только половину. У нас был неплохой результат, но из-за резкой смены погодных условий — не только сильного мороза –31 °C, но и порывистого ветра скоростью до 108 км/ч — организаторы остановили марафон.

Планируете повторить попытку?

Обязательно! Уже в этом году.