«Каберне-фран», один из старейших красных сортов винограда, долгое время пребывавший в тени более популярных бордоских сепажей, неожиданно напомнил о себе на фоне глобального потепления в конце ХХ века. А генетические исследования, проведенные во второй половине 1990-х учеными калифорнийского университета Дэвиса, привели к сенсационному выводу, что этот сорт является «отцом» и для «каберне-совиньона», и для «мерло», и для «карменера». Как это часто бывает, научный прогресс разрушил картину мироздания, еще недавно казавшуюся стройной и непоколебимой. 

Полвека назад «каберне-фран» считался менее одаренным «ребенком» «каберне-совиньона». Про него шутили, что, как это часто бывает, «природа отдохнула на детях великих родителей». По сравнению с набиравшим популярность «каберне-совиньоном», «каберне-фран» был и чуть менее экстрактивным, и чуть менее ярким в аромате, и, наконец, чуть менее морозоустойчивым.

В таких грандах бордоского виноделия, как Chateau Cheval Blanc и Chateau Ausone, на виноградниках которых доля «каберне-фран» составляет около половины, этот сорт скромно прятался в тени экспрессивного «мерло». А преобладание его среди красных аппелласьонов долины Луары (Chinon, Bourgueuil, Saumur-Champigny) вопреки постоянным проблемам с вызреванием воспринималось как один из рудиментов закосневшей французской системы.

Исследование университета Дэвиса все ставило с ног на голову и поднимало много новых вопросов. Согласно выводам американских генетиков получалось, что «каберне-совиньон» возник в результате скрещивания «каберне-франа» с другим классическим сортом, распространенным в Бордо, а именно с «белым совиньоном». С одной стороны, это казалось логичным. От «отца» новый сорт унаследовал цвет, форму листа, ягодный аромат и структуру танинов, а от «матери» — «зеленоватую» свежесть и стойкость к прохладной погоде в условиях долгого вызревания. Но историки виноделия не находили ни одного подтверждения того, что в Бордо ближе к концу XVII века, когда, по данным исследования ДНК, могло состояться историческое «скрещивание», велась столь серьезная селекционная работа. И «скрещивание» было признано случайным.

Однако вероятность случайного скрещивания (которое, как правило, происходит за счет перекрестного опыления) и последующего вычленения нового сорта без вмешательства человека крайне ничтожна. А в случае с «каберне-франом» эта «роковая случайность» произошла, как минимум трижды (!) за довольно короткий период времени — с середины до конца XVII века. Ведь в результате калифорнийского исследования у «каберне-совиньона» обнаружились «сводные братья»: «мерло» и «карменер». И срок их вызревания был как будто нарочно сделан различным: ранним для «мерло», поздним для «каберне-совиньона» и очень поздним для «карменера».

Вспомним, что вегетативный цикл «каберне-франа» начинается примерно на одну неделю раньше, чем у «каберне-совиньона». Это одна из причин, по которой почки «каберне-франа» чаще становятся жертвой весенних заморозков — давней угрозы для французских виноградников. И интересно отметить, что рассчитанный на позднее созревание сорт «каберне-совиньон» появляется в поле нашего зрения как раз накануне серьезного похолодания, первые угрозы которого во Франции обозначила морозная зима 1709 года. По мнению некоторых историков, именно это похолодание привело к кровавой Великой французской революции. Но в мировую историю XVIII век вошел не только как кровавый век революции, но и как золотой век «Бордо». Снова случайность?

Не менее любопытно, что впервые название Cabernet Sauvignon вместо более раннего названия этого сорта Petite Vidure появляется в 1783 году. Интендант Дюпре де Сен-Мор использует его в описании вин Пойяка как лучших среди лучших в Бордо. То есть, ровно ничего не зная ни о хромосомах, ни о «случайном скрещивании», будто бы имевшем место около ста лет тому назад, интендант Его величества короля Франции на удивление «индикативно» для обозначения лучшего бордоского сорта использует имена его «родителей»: «Каберне-Фран» и «Совиньон-Блан»…

Кстати, ученым удалось выяснить имя второго родителя и сводного брата «каберне-совиньона» — сорта «мерло». Оказалось, что это малоизвестный сорт La Madeleine, распространенный в Пуату-Шаранте и известный своей редкой способностью вызревать к празднику Святой Магдалины 22 июля… 

Кто на самом деле скрывается за «случайным скрещиванием» сорта «каберне-фран», давшим столь востребованные плоды, мы пока не знаем. Это мог быть один или даже группа монахов-картузианцев, монастыри которых были так распространены на  юго-западе Франции до революции. Также это мог быть один из аристократов-землевладельцев, не посчитавший нужным оставить истории свое имя в связи с «крестьянским» по своей сути трудом виноградаря-селекционера. А может, это был и сам «красный кардинал» Арман-Жан дю Плесси дю Ришельё, уроженец Пуату, который однажды почему-то поручил некоему аббату по имени Бретон высадить лозы сорта «каберне-фран» на  луарском винограднике Bourgueuil… 

Но мы точно знаем, что история циклична и что некогда забытый король, когда-то положивший начало великой бордоской семье сортов винограда Biturica, вернулся на трон. Площадь посадки этого сорта в Бордо снова стала расти, красные вина долины Луары все чаще появляются на верхних строчках винных рейтингов, а молодые винные хозяйства Нового Света и Восточной Европы (включая Россию!) все чаще заказывают саженцы «каберне-франа» в лучших питомниках.